Владимир Бабушкин

„Владимир Бабушкин“ (так мы его называем по его желанию) родился в конце 1920-х годов в местечке Пропойск Могилевской области в Белоруссии. Его отец Тевель (1903–1943) работал извозчиком, мать Бася (1905–1941) занималась воспитанием троих сыновей. В связи с тем, что дед по отцовской линии в период принудительной коллективизации потерял двор со скотом и землей, семья отстраненно относилась к революции.
Владимир получил атеистическое воспитание. В его доме, как почти повсюду в Пропойске, говорили на идише. Сначала мальчик учился в еврейской школе, но вскоре ему пришлось перейти в белорусскую школу. Владимир владел не только белорусским языком, но также и русским, и в годы войны это стало для него жизненно важным.
В июне 1941 г. семья распалась на части. Через несколько дней после нападения Германии на Советский Союз отец Владимира был призван в Красную армию; он погиб на фронте в 1943 г. Многие из родственников также пошли на фронт – дяди, а также две тети, которые были военными врачами или боролись против оккупантов в партизанском отряде. Владимир рассказывает: „Никто из ‚Бабушкиных‘ не хотел тогда прятаться. Мы должны были защищаться – или на фронт, или быть убитым“.
После призыва отца в армию мать Бася попыталась бежать вместе с детьми и другими родственниками на восток, в направлении России. Однако немецкие войска преградили им путь. Местное население также угрожало семье, и поэтому она вернулась в Краснополье неподалеку от их родного местечка. Там их в первое время заточили в гетто. Осенью 1941 г. местные евреи стали жертвами нескольких „акций уничтожения“ – сначала мужчины, а затем женщины и дети. Владимир в то время потерял свою мать и братьев Ефима и Якова. Сам он избежал подобной участи только потому, что он в поисках еды ненадолго вышел из гетто.
После побега Владимир пытался сначала скрыться в округе Краснополья. Чтобы не раскрыть себя, он переходил из укрытия в укрытие; он получал помощь, но сталкивался и с неприятием и несколько раз лишь в последний момент избежал ареста. В это время он изменил свою первоначальную фамилию и стал называть себя Бабушкин. Пешком и на поезде Владимир добрался в Гомель, а затем в Киев и в Восточную Украину. В январе 1942 г. он оказался в г. Пятихатки – примерно в 800 км от своего родного местечка. Там ему удалось выжить до сентября 1943 г., когда в город вошла Красная армия. Несмотря на юный возраст Владимир сразу же записался добровольцем в армию. Сначала он служил в подразделении матобеспечения, а затем перешел в боевую часть и участвовал в освобождении Юго-Восточной и Центральной Европы от нацизма.
После войны господин Бабушкин узнал о судьбе своих родственников. Сестра его отца, тетя Сара (р. 1905 г.), ее муж и трое детей были уничтожены на оккупированной территории, а дядя Исаак (р. 1911 г.), будучи солдатом, погиб в первые дни войны в Брестской крепости. Тетя Роза (р. 1915 г.) была военным врачом и получила несколько ранений, тетя Вера (р. 1918 г.) попала в военный плен. Тете Вере удалось скрыть свое еврейское происхождение, а затем бежать из лагеря. Она присоединилась к партизанам, а с 1943 г. вновь участвовала в составе Красной армии в боях против немецких войск.
Среди немногих выживших родственников был дядя Владимира, Абрам (1921–2005), который служил в ВМФ СССР и после войны проживал в Латвии. По его совету Владимир переехал в 1947 г. в Ригу, которая с того времени стала основным местом его жизни. Он работал на строительстве, после повторной службы в армии был закройщиком обуви и в 1970 г. получил по окончанию техникума диплом технолога. Затем он работал водителем, слесарем, инженером и механиком в аварийной службе газовой сети и автотранспортном предприятии.
В начале 1990-х гг. Владимир Бабушкин воспользовался возможностью выехать из Латвии. Он последовал за своей дочерью и ее семьей. Вместе с ним выехала его жена, с которой он был в браке многие годы, а в то время супруги были уже разведены. Господин Бабушкин жил сначала в Нюрнберге, а затем переехал вслед за дочерью в Дюссельдорф.
Владимир Бабушкин поддерживает оживленный контакт со своими друзьями и родственниками в Латвии, США и Израиле. Однако он постоянно обращается мыслями и к родине, где находятся могилы его многих родственников. О том, что ему выпало испытать в немецкой оккупации, он долгое время не рассказывал, так как это было слишком тяжело. Однако теперь он записал свои воспоминания, чтобы они были в распоряжении детей и в будущем.